Гл. редактор «Нового Журнала» Марина Адамович о прозе Владимира Гржонко

Проза Владимира Гржонко — это стиль. Он может позволить себе имитировать стиль господина Белкина — с иронией усматривая в незамысловатых его повестях судьбу маленького человека большой советской эпохи («Повести Скворлина») или различая в ночных очертаниях Гейдельберга конспирологию бомбистов Достоевского («Разочарованный странник»). Время в его произведениях раскачивается, как гигантский маятник Фуко, и потому герои могут параллельно существовать и в праистории Израиля, и в революционном Баку, и в пронзенном небоскребами пространстве Нью-Йорка («Время сурка»). Стиль уходящей в бесконечность спирали — каждый виток которой хорошо знаком и одновременно пугающе непредсказуем.

Писатель Михаил Веллер о романе «Время сурка»

Роман очень хорош. И язык точен и чист, и стилизация прекрасна, и притча глубока, и с остраненной сегодняшней реальностью она сочетается через семейную историю таким тремоло, порождая удивительную многозначность. Какой интересный вариант знаменитого сюжета из Книги на фоне реальной истории, которая за бытовой обыденностью куда страшнее и богаче... Автора есть с чем поздравить.

Писатель Марк Уральский о повести «Разочарованный странник»

Увлекательнейшая повесть, написанная с большим мастерством и вкусом. Ничего подобного по качеству мне не попадалось за все годы рецензирования на Премию имени Марка Алданова. Ставлю самый высший балл!

Журналист Аурен Хабичев о романе «Время сурка»

Абсолютно нелинейная, полная аллюзий история. Сложно сказать, что меня поразило больше всего – необычный пересказ истории жизни библейского Авраама или честность, с которой автор низвергает тысячелетние истины. Автор написал свою библию – чистым и непорочным библейским языком он пишет историю жизни Лутии, таким же библейским, но несколько адаптированным, современным языком написаны другие главы «До» и «После»...

Поэт Ольга Родионова о романе «Время сурка»

Есть писатель Владимир Гржонко. Почему его проза работает? Начнем с того, что Владимир очень умный человек, но дело не только в этом. У него есть природное, настоящее чувство юмора. В его текстах как будто прячется очень мудрый старик, способный неожиданным словом или взглядом с непривычного ракурса снизить пафос и увидеть грустный юмор в самой, казалось бы, противоположной всякому юмору ситуации. Писатель Владимир Гржонко, на мой взгляд, просто любит людей. Вообще людей. Они ему интересны. И это делает его прозу прекрасной, и читателей у нее наберется - множество. 

«Книжная витрина», Новосибирск, Россия

Удивительно, что, будучи русским эмигрантом, Гржонко совершенно освободился от кабалы русской литературной традиции.

«Новое русское слово», Нью-Йорк, США

В романах Владимира Гржонко в остросюжетном, интригующем стиле затронуты темы философские, для многих скучные и далекие: о Времени, Боге, Лабиринте. О бренности человеческого существования.

"Литературная газета", Россия

На мой взгляд, хорошая литература всегда была штучным товаром, а сегодня — особенно. Стремление к получению максимальной прибыли приводит к потаканию вкусам массового читателя, вместо того чтобы воспитывать вкус читателя, поднимать его до уровня настоящей литературы. Мало того что многие СМИ изрядно «пожелтели», так ещё и «жёлтые» книги стали хитами продаж, причём активно рекламируемыми хитами, а хорошей литературы вроде как и не существует. Но она есть, просто пробиться к читателю ей очень трудно. Мы в силу своих скромных возможностей стараемся открывать читателю новых авторов, чьё творчество не бестселлер-однодневка, а литература, способная выдержать проверку временем. Это и Елена Некрасова, чей роман «Щукинск и города» вошёл в short list «Русского Букера», и Владимир Гржонко, и Леонид Костюков, и Наталка Сняданко, и Евгения Кононенко… Хочется верить, что эти и другие авторы, за которыми будущее русской и украинской литературы, не утонут в море сиюминутной макулатуры

Людям, не обделенным фантазией, свойственно придумывать города из уже существующих и воображаемых, и вот свидетельство — книга о городе, книга-город, сборник рассказов 16 писателей, повествующих о городе, посвященных городу, прославляющих, обвиняющих его, в нем живущих, его не замечающих и без него себя не мыслящих.
<…> Город — это не только проспекты и набережные. В нем, например, человеку выпадает единственный в жизни шанс, но затем, отвергнутый по невниманию или глупости, этот шанс растворяется в тумане, как произошло в рассказе Владимира Гржонко. И поделом: в городе с прямыми и скучными улицами чудеса случаются, только если их ждешь и всегда о них помнишь, — это закон городов.
Зато когда ждешь и помнишь, в чудо может превратиться такое будничное занятие, как поедание копченой рыбы в рассказе Натальи Хаткиной. Или совсем не будничное восхождение на вершину купола старой бруклинской церкви — снова Владимир Гржонко, «Адреналин»…

Волк-одиночка. Как правило, это и впрямь талантливый русский писатель, занесенный судьбой за границу, живущий и там наособицу (и неважно где) и пишущий главным образом потому, что не может не писать. Во всем диапазоне от Саши Соколова до Михаила Шишкина с Мариной Палей, включая сюда же и недавнего финалиста «Нацбеста» Вадима Бабенко (роман «Черный пеликан»). По этому же разряду проходят и мои личные открытия разных лет: Михаил Гиголашвили (роман «Толмач»), Владимир Гржонко (роман «The House»), Алексей Л. Ковалев (роман «Сизиф»)…

"Заполярная правда", Россия

Блестящая фантасмагория о бессмысленности надежд и тревог. Слабонервным противопоказана…

Газета "Слово", Россия

Сплошной Кафка на фоне Нью-Йорка…

Интернет-журнал "E-Motion"

Ключевое для поэтики Гржонко понятие - игра…

"Полезная газета", США

Автор не диктует нам прописных истин, не учит жить, а только аккуратно, через ощущения и переживания героев, описывает свое видение и понимание природы бытия…

"Книжная витрина"- интервью c Владимиром Гржонко, Россия

Пишу я по-русски, с русской литературой меня связывает все мое прошлое, от которого было бы нелепо и безнравственно отказываться. Но годы, проведенные в Штатах, тоже не прошли даром. Если честно, то порой чувствую себя просто вырванным из контекста. Потому что, кажется, завис между двумя культурами. Это чувство наверняка знакомо каждому эмигранту. Поэтому мне хотелось бы думать о себе как о русско-американском писателе. Именно в смысле более или менее равной удаленности/приближенности к той и другой культуре…